Сергей Махотин
Крест Андрея Первозванного
Пять хлебов и две рыбы
Сосий принёс на блюде пресный хлеб, маслины и овечий сыр. Поставил на стол лёгкое виноградное вино. Но Симеон так и не притронулся к пище. Сама мысль о еде казалась ему кощунственной в то время, когда любимый учитель страдает в сырой темнице. Сосий разломил хлеб, но, взглянув на Симеона, вздохнул и положил оба куска обратно. Помолчав немного, он кашлянул и с робостью спросил:
— Симеон, это правда, что ты видел Иисуса Христа?
— Правда, Сосий, — просто ответил тот, и Сосий отчего-то сразу поверил ему. — Хотя был я ещё глупым мальчишкой. Знать бы, что передо мной Сын Божий, я бы каждую морщинку на Его лице запомнил…
Симеон вновь представил себе зелёные холмы Галилеи, и сердце его забилось чаще.
Было это более тридцати лет назад.
Нещадно палило полуденное солнце. Симеон понуро брёл за престарелой тёткой, взявшейся воспитывать его после смерти матери. Тащил мальчик на плече перемётную суму с пятью караваями ячменного хлеба и парой копчёных язей. Рыбы аппетитно пахли, но Симеон знал, что ему едва ли перепадёт лакомый кусочек. И без него достаточно было в доме голодных ртов. Да и скупая тётка не очень-то жаловала приёмыша.
— Ну и скряга этот Иона, — ворчала она, отдуваясь от жары. — Не верит, что когда-нибудь я заплачу ему за эти жалкие две рыбёшки! Да за такую мелочь и деньги спрашивать совестно. Зачем ему, старому, деньги! Двое взрослых сыновей у него, пусть и заботятся об отце. Ничего он от меня не получит!
Внезапно улицы Вифсаиды стали наполняться людьми. Тут и там слышались возбуждённые голоса:
— Иисус пришёл!
— Где? Где Он?
— Там, за городом.
— Он исцеляет больных! Он воскрешает мёртвых!
— Какой ещё Иисус? Это Иоанн Креститель.
— Не Иоанн, а пророк Илия.
— Нет, это Иисус Христос, Спаситель наш!
— Поспешим скорей к Нему!
Людская толпа закружила Симеона. Он потерял из виду свою ворчливую тётку и, не помня как, очутился вместе с другими за городской чертой.
…Более всего хотелось Иисусу побыть в тот день одному. Только что апостолы принесли Ему горестную весть о смерти Иоанна Крестителя, обезглавленного царём Иродом.
Из рождённых жёнами, говорил Иисус, не было на земле пророка достойнейшего, нежели Иоанн. Но горька судьба пророков. Ненавидят их земные цари за слова правды, боятся её. Ибо она, эта правда, о них самих. О том, что грехи царей так же неугодны Богу, как и грехи рабов. О том, что все равны перед Господом.
Иисус медленно шёл вдоль Геннисаретского берега. А вслед за ним на почтительном расстоянии двигалась людская толпа. Были там не только жители Вифсаиды, но и других ближних городов — Капернаума, Магдалы, Дальмануты, Хоразина. Брели убогие и больные, слепцы и калеки. Напрасно апостолы уговаривали их не тревожить Учителя, дать Ему хоть немного отдохнуть. Всех вела вперёд надежда на исцеление, на чудеса, молва о которых разнеслась уже далеко за пределами Галилеи. Когда Иисус обернулся и увидел наконец бредущих за Ним людей, сердце Его наполнилось жалостью и состраданием. И Он пошёл им навстречу.
Он возлагал руку на несчастного слепого, и тот прозревал. Он приказывал хромому отбросить костыли, и тот начинал ходить. Больные прикасались к одежде Спасителя и от их болезней не оставалось следа.
Но время шло. Солнце клонилось к закату, а жаждущих исцеления было попрежнему много.
— Учитель, — обратились к Иисусу апостолы. — Ты утомлён, да и людям нужно отдохнуть и поесть.
— Так накормите их, — ответил Он.
— Как нам накормить стольких людей? — удивились ученики. — Всех наших денег не хватит, чтобы купить им хлеба. Их же здесь не менее пяти тысяч!
Но Иисус уже отошёл к очередному страдальцу. Вдруг окликнул апостола Андрея мальчик лет двенадцати.
— А я тебя знаю. Ты сын старого рыбака Ионы. Тётка у него покупает рыбу.
— Верно, — улыбнулся Андрей. — А тебя как зовут?
— Симеоном, — ответил тот и открыл суму. — Тут у меня хлеб и рыба. Ваш Учитель, наверное, голоден? Передай Ему это от меня.
— Ты добрый мальчик, Симеон, — промолвил Андрей. — Я выполню твою просьбу.
Он подошёл к Иисусу.
— Вот, Учитель, пять ячменных хлебов да две рыбы — всё, что у нас есть.
Однако Иисус не огорчился. Он велел апостолам разделить людей на группы по пятьдесят человек и рассадить их на траве. Апостолы повиновались. Они давно убедились, что каждое деяние Христа исполнено глубокого смысла.
А Иисус начал разламывать хлеб на куски, которые Его ученики раздавали проголодавшимся людям. И случилось невероятное! Пяти хлебов и двух рыб не только хватило, чтобы накормить пять тысяч человек, но ещё столько осталось кусков, что ими наполнили доверху двенадцать больших коробов.
Давно Симеон не ел так досыта. Потрясённый увиденным, с полным коробом за спиной, который дал ему в дорогу Андрей, вернулся он на рассвете в тёткин дом. И сразу же был встречен громкой бранью:
— Бездельник! Где тебя носило всю ночь? Где хлеб и рыба, что я тебе велела нести домой? Симеон молча поставил на землю тяжёлый короб. Затем, ни слова не говоря, повернулся и навсегда покинул чужой дом.
Он был поводырём слепых, кормившихся подаянием, и исходил с ними всю Галилею. Он пас овец в Самарии. Нанимался сборщиком винограда в предместьях Иерусалима. И всё это время ощущал Симеон неясное душевное беспокойство. Часто вспоминалось ему чудо, свидетелем которого он был на берегу Геннисаретского озера. И Христос, Которому Симеон хотел отдать свой хлеб. Увидеть бы Его ещё раз! Спросить бы у Него, почему так много на свете горя и зла?..
Не знал Симеон, что уже нет Сына Божиего среди ходящих по земле. Что распят Он на кресте и вознесён на небо. Что отныне путь человечества неизменно будет связан с Его именем.
Однажды Симеон, уже подросток, увидел в иерусалимской толпе знакомое лицо. Боясь ошибиться, он почти бегом, не обращая внимания на толчки и возмущённые возгласы прохожих, устремился к высокорослому человеку в простой одежде. И лицом к лицу столкнулся с апостолом Андреем.
— Я тебя узнал! Узнал! — выдохнул он, переполненный непонятным ему самому волнением.
— Я тебя тоже, — улыбнулся апостол. — Давно ли ты из Вифсаиды?
Они свернули на тихую улочку, и Симеон, счастливый уже оттого, что его не гонят прочь, поведал невесёлую историю своей жизни.
— Несладко же тебе пришлось, — покачал головой Андрей.
— Господин! — осмелился вдруг спросить подросток.— Не нужен ли тебе слуга? Никакой мне платы не требуется. Как верный раб буду служить тебе!
Андрей остановился и потрепал его по голове.
— Ни раб, ни слуга не нужен мне. Ты ошибаешься, если принимаешь меня за богатого господина. Я не богаче тебя. Ни денег, ни провизии, ни сумы, ни второй одежды нет у меня. Со мной лишь Слово Божие. С ним отправляюсь я в чужедальние земли, а иного не спрашивай.
Выгорело масло в лампаде, и комната погрузилась во мрак. Но Сосий даже не заметил этого. Словно зачарованный, слушал он рассказ Симеона. А ночь всё длилась и длилась, и, казалось, ей вовсе не будет конца. Не рабом, а учеником взял Симеона апостол Андрей в первое путешествие. За первым последовало второе, за ним третье.
Андрей сталкивался с грубым невежеством мингрельцев в Трапезонте и с доверчивым простодушием жителей Фракии и Македонии.
Святого апостола пытались растерзать дикие язычники страны зигов и убить иудеи в Синопе. Его тщетно хотели переспорить самоуверенные философы Самосата.
Он сбивал свой посох об острые скалы земли херсонитов и устраивался на ночлег под северным небом Скифии.
Всякий раз, когда они отправлялись в незнакомый край, Симеон страшился за жизнь своего учителя. Но апостолу страх был неведом. Он исцелял больных, изгонял бесов, воскрешал только что умерших. С каждым чужеземным народом или племенем он говорил на их родном языке — дар, ниспосланный ему Христом. И смягчались сердца язычников. Люди открывали для себя свет и истину новой веры. А там, где побывал святой апостол Андрей, поднимались над землёй светлые купола христианских церквей.
Один из них уже стоял и в ахайском городе Патры.
Арест
Эгеат, новоиспечённый наместник римского императора в Ахайе, недолго радовался своему возвращению. Вернувшись домой из Рима, где сам Нерон взял с него клятву истреблять повсеместно христианскую ересь, он пришёл в сильнейшее негодование. Число христиан в городе значительно умножилось. Вот они уже и храм свой возвели. А храмы Юпитера и других римских богов опустели. Донесли Эгеату, что брат его Стратоклис, на которого тот возлагал столько надежд, тайно посещает проповеди христианского проповедника. Но более всего вывело из себя наместника поведение собственной жены. Эгеат просто не узнал её. Максимилла, которую он так любил, что готов был заколоть себя мечом, когда та умирала, теперь отказывается разделять с ним брачное ложе! Ссылается на болезнь… Нет, дело тут не в болезни. Догадывался Эгеат, что всему виной тот человек, который однажды исцелил её. Но исцелил не для того ли, чтобы вновь погубить?.. Под охраной шести римских легионеров был приведён к Эгеату апостол Андрей. Оглядев его простую одежду, Эгеат с пренебрежением подумал про себя: “Не много же ты заработал своими проповедями!” А вслух произнёс:
— Так ты и есть тот самый человек, который отрицает римских богов и склоняет народ к христианской ереси?
— Ты волен называть меня как тебе угодно, — ответил Андрей. — Но Сын Божий, сойдя на землю, ясно показал всем, что боги ваши — всего лишь нечистые бесы, враждебные человеческому роду.
— Это ты об Иисусе, глупом галилеянине из Назарета? — усмехнулся Эгеат. — Пустые слова! Недаром иудеи распяли его на кресте, как самого последнего злодея. Удивляюсь я — тебе! Человек ты вроде неглупый. Как же можешь ты восхвалять человека, умершего такой позорной смертью? — Смерть на кресте не позор, а тайна человеческого обновления. Только верующий может уразуметь эту тайну. И мне жаль тебя за то, что твоя душа находится в потёмках и ты не хочешь этого понять.
— А мне тебя жаль! — воскликнул начавший гневаться Эгеат. — Если ты так расхваливаешь казнь на кресте, я её тебе устрою!
Апостол покачал головой:
— Если бы я страшился крестной казни, то никогда бы не славил креста. Думаешь, я боюсь твоих мучений? Изобрети самые тяжкие, которые знаешь. Тем угоднее буду я Царю моему. Ты же, если не уверуешь, обречёшь себя на вечные страдания. О них я печалюсь более, чем о своей гибели. Мои мучения кончатся в один-два дня, твои же и через тысячу лет не будут иметь конца.
— Как смеешь ты мне грозить, жалкий бродяга! — вскричал Эгеат. — Завтра же будешь распят! Пусть все увидят, какая участь ждёт смутьянов и бунтовщиков! В темницу его!
Крест Андрея Первозванного
Стражник напрасно боялся, что христианский узник, освободившийся от оков, сбежит вместе с заговорщиками. Апостол Андрей, благословив и отпустив Стратоклиса и Максимиллу, сам вернулся в темницу и закрыл за собой тяжёлую дверь. Так что явившиеся утром палачи ничего не заметили.
На городской площади неподалёку от темницы уже застучали топоры. Эгеат приказал плотникам сколотить крест в виде буквы X, большой и высокий, чтобы как можно больше людей увидело казнь, чтобы устрашила ахайских христиан гибель их наставника.
Ещё не закончили работу плотники, а палачи уже принялись за дело.
В прозрачном утреннем воздухе пронзительно засвистели бичи. Семь раз сменяли друг друга уставшие от чрезмерного рвения палачи, прежде чем приблизился наконец к месту бичевания сам Эгеат.
Святого апостола окатили холодной водой и, развязав, поставили на ноги. — Ещё не поздно, — обратился к нему Эгеат. — Одумайся, безумец! Ведь это безумие — добровольно обрекать себя на мучения и смерть! Я вынужден был послать к тебе палачей, ибо вред твоего учения велик. Нет города в Ахайе, где бы не опустели храмы наших богов. Честь их должна быть восстановлена. Принеси им жертву и будешь вместе с нами веселиться и радоваться жизни.
С трудом приходя в себя, ответил ему Андрей:
— Веселиться с тобой я буду, когда ты уверуешь в Христа и отвергнешь нечестивых идолов. А жалеть мне не о чем. Ибо Христос направил меня в эту страну, где во многих душах зажёг я во славу Его свет спасительной веры.
Эгеат круто повернулся и зашагал прочь, бросив сквозь стиснутые зубы палачам:
— Кончайте с ним. Андрея поволокли к кресту.
Чтобы дольше длились его мучения, святого апостола не пригвоздили, а привязали к кресту верёвками. Но даже бесчувственные палачи опешили, когда вместо ожидаемых стенаний и плача, зазвучали радостные слова Андрея:
— О крест, освящённый Христовой плотью! Пока не был распят на тебе Господь, страшен ты был для людей. Теперь же с желанием принимают тебя, ибо верующие знают, какое уготовано за тебя воздаяние.
А площадь всё больше заполнял народ. Многие плакали. Ни от кого более не таясь, к кресту шла Максимилла, проклявшая мужа. Симеон и Сосий опустились на колени, ловя каждое слово своего учителя. Молился, беззвучно шевеля губами, седой Лезвиос. Стратоклис с перекошенным от горя лицом озирался по сторонам, словно просил кого-то о помощи. И то в одном, то в другом месте слышался ропот:
— Несправедливо страдает сей святой муж!
— В чём согрешил человек праведный и друг Божий? За что распяли его?
Апостол Андрей старался ничем не выдать своих мучений, становившихся с каждой минутой невыносимее. Он успокаивал людей. Просил их не допустить, чтобы волнения превратились в мятеж. Напоминал ещё и еще раз о своей радости пострадать за Христа.
До самого вечера, превозмогая боль, увещевал народ святой апостол.
Настала ночь, но никто не ушёл с площади. И тогда Андрей вновь стал проповедовать с креста Слово Божие. Голос его не становился слабее и глуше, как ожидали мучители. А с наступлением нового дня увидели все, что лик апостола, несмотря на страдания, остался таким же одухотворённым и светлым.
Народ не мог более терпеть беззакония. Тысячи людей бросились к дому Эгеата с возмущёнными криками:
— Не должен быть казнён человек святой, добрый, честный! Не должен мучиться учитель благонравный, кроткий, мудрый! Второй день учит он нас правде!
Эгеат не на шутку перепугался. Выйдя к народу, он пообещал, что тотчас же сам проследит, чтобы мученика сняли с креста. Лишь это и спасло его от неминуемой мести толпы.
Но, явившись на площадь и подойдя к кресту, с ужасом услышал наместник голос святого апостола:
— Зачем ты пришёл, Эгеат? Если только затем, чтобы снять меня с креста, то знай: я не желаю этого! Ибо уже вижу Господа моего, уже поклоняюсь Ему, уже стою перед Ним! Ты же не обо мне, а о себе позаботься, пока не поздно. Иначе ждёт тебя вечная погибель.
— Что вы стоите! — закричал Эгеат своим слугам. — Снимите его!
Но те были бессильны. Руки слуг немели, лишь только касались тугих верёвок. Многие люди, один за другим, пробовали отвязать апостола, но и с ними происходило то же самое.
— Господи! — воскликнул Андрей. — Не допусти мне быть снятым с креста, на котором я распят во имя Твоё. Но прими меня, Учитель мой, Которого я возлюбил, Которого исповедую, через Которого я стал тем, что есть!
И пока говорил он эти слова, упал с неба свет огненный, ярче молнии, окруживший святого апостола своим блистанием. Все закрыли глаза руками, потому что невозможно было вынести тот свет человеческому глазу. А когда через полчаса люди пришли в себя, когда отступил свет небесный, увидели все, что бездыханно тело святого апостола Андрея. И поняли, что в блистаниях света душа его вознеслась, чтобы предстать перед Господом.
Случилось это в последний день ноября, тридцатого числа, в шестьдесят втором году от Рождества Христова.
Послесловие
В Новом Завете, второй части Библии, рассказывающем о жизни Иисуса Христа и деяниях святых апостолов, имя Андрея Первозванного встречается не так часто. Однако уважение, оказываемое этому святому христианской церковью, заслуженно и ничуть не преувеличенно. Первым последовавший на призыв Господа, он первым среди апостолов исповедовал Его Спасителем (Мессией), приведя к Христу своего брата Петра. Он испытывал голод и лишения, подвергался унижениям и мукам, но и во время мученической крестной казни вера его оставалась твёрдой и непоколебимой. Почти два тысячелетия прошли с тех пор. Но и по сей день среди верующих он один из самых почитаемых и любимых святых.
В истории человечества было немало выдающихся путешественников. Андрей Первозванный, без сомнения, один из них. Только названия сёл, городов, стран, где он побывал, составили бы целый том. И повсюду он стремился открыть людям путь к спасению в вере Христовой, в братской любви друг к другу, в отказе от злых поступков и распрей.
Есть свидетельства о пребывании святого апостола и на территории нашей страны.
По преданию Грузинской Церкви, апостол Андрей проповедовал в Сванетии и в городе Севасте, теперь столице Абхазии Сухуми.
В тридцати пяти километрах от Владикавказа находится аул Суадог. Когда-то в этих краях лежала небольшая страна Верхний Суадог, которую прошёл пешком святой апостол.
Был он в Феодосии и в Керчи, древнем Воспоре. Долго жил в Херсоне, основав здесь христианскую общину. Отсюда вверх по Днепру поднялся он до того места, где сейчас находится Киев. Летописец Нестор повествует, что апостол Андрей, взойдя на высокую гору, водрузил на ней крест и сказал ученикам: “Здесь воссияет благодать Божия, воздвигнутся церкви Христовы, и свет истины отсюда разольется по всей стране”.
Есть даже сведения, что и до места будущего Новгорода доходил апостол Андрей, и у нынешнего села Грузино водрузил он свой жезл.
Шло время, и сбылось пророчество святого апостола. Распространился свет христианской веры по всей России. Наречён был Андрей Первозванный её особенным покровителем. Во имя святого апостола учреждён был Петром I в 1699 году орден, вручаемый за большие заслуги перед государством. В этом же году учреждён и Андреевский флаг — кормовой флаг боевых кораблей русского военно-морского флот.
А день памяти святого апостола Андрея Первозванного Русская Православная Церковь отмечает ежегодно 30 ноября, то есть 13 декабря по новому стилю. Будем же и мы помнить этот день.
