Притча о браке сына царева
Рассказы для детей о земной жизни Спасителя и Господа Бога нашего Иисуса Христа. Сост. А.Н.Бахметева. М., 1894.
В другое время, желая обличить упорство Иудеев, их пренебрежение к благодеяниям Божьим и привязанность к земным благам, Иисус Христос сказал такую притчу:
Царство небесное подобно царю, который учредил пир по случаю брака сына своего. Он послал рабов своих звать гостей на пир, но званные не хотели придти. Тогда царь послал других рабов сказать им, что пир уже готов и чтобы они шли. Но они пренебрегли приглашением и пошли; иной на поле, а иной на торговлю свою, иные даже, схватив посланных рабов, убили их. Царь, услышав о сем, разгневался, послал войско, истребил убийц и сжег город их.
После того царь сказал рабам своим: «Брачный пир готов, но званные не были достойны; итак, подите на перекрестки дорог и всех, кого найдете, зовите на брачный пир».
Рабы вышли на дорогу и собрали всех встречных, и злых, и добрых, и пир наполнился гостями. Когда вошел царь посмотреть на гостей своих, он увидел одного человека, который не был одет в брачную одежду, и сказал ему: «Друг мой, как ты сюда вошел не в брачной одежде?» Тот молчал. Тогда царь велел служителям своим выгнать его вон, сказав: «Много званных, а мало избранных!»
Смысл этой притчи следующий. Царь, который устроил пир, есть Бог Отец; сын царев есть воплотившийся Сын Божий, невеста Которого есть Церковь. Брачный пир есть предложенная через Христа трапеза Евангельского учения и спасительных таинств. На сей пир через пророков и апостолов прежде всех народов званы были Иудеи, но временные блага отвлекли их от принятия закона Христова и от обещанного блаженства; они даже часто ругались над посланниками Божьими и убивали их. Посему Бог послал на них римское войско, которое истребило их, и город их Иерусалим, вместе с храмом его, обратился в груду пепла и камней. Когда же Иудеи не захотели воспользоваться милостями Господними и только немногие из них уверовали в Христа, тогда Господь повелел апостолам идти во все страны веденной и проповедывать слово Божье всем язычникам.
Через Евангелие Господь Бог всех нас зовет на пир, который есть жизнь вечная. Он говорит нам: «Все готово, придите!»
Действительно, все готово: Иисус Христос страданием и смертью приготовил Сам нам вечную жизнь. Мы идем к ней, если веруем в Бога и исполняем заповеди Господни. А как многие из нас похожи на тех людей, которые вместо того, чтобы идти на приглашение царя, идут кто на поле, кто на торговлю свою, то есть предпочитают житейские суетные занятия последованию за Иисусом Христом.
Может представиться, что царь, призвав нищих и убогих с перекрестков дорог к себе на пир, несправедливо требует от них, чтобы они были облечены в праздничные одежды. Но для лучшего понимания этой притчи надо знать, что на востоке, когда царь звал гостей к себе на пир, то он же и припасал для них праздничные одеяния; тот, кто не соглашался облечься в них, наносил обиду доброму и гостеприимному хозяину. Это обстоятельство уясняет смысл притчи в отношении к нам. Где же нам, немощным и нищим, собственными силами найти возможность явиться в одеянии, достойном небесной трапезы? Но ведь Господь, по милости Своей, Сам приготовил и предлагает нам средства. Сам Иисус Христос научает нас, как и чем угодить Отцу и Царю небесному: умирает, чтобы искупить нас; возносится на небо, где уготовляет мести нам; обещает всем верующим в Него даровать им Духа Святого, Который поможет им отвергнуть жизнь греховную и облечься в нового человека. Только облекшись в нового человека, созданного по Богу, в правде и преподобии истины, возродившись вновь, можем мы войти в царство небесное. Прибегнем же к Господу с полною верою, что Он дарует нам обещанную помощь; попросим Его укрепить в нас веру, любовь, раскаяние в грехах наших, дать нам силы на исправление, да не будем изгнаны от трапезы царской, но приняты как чада Христовы.
В первые дни страстной недели Церковь напоминает всем эту притчу в следующей церковной песни:
«Чертог твой вижу, Спасе мой, украшенный, и одежды не имам, да внизу в он, просвети одеяние души моей, Светодавче, и спаси мя».
Притча о брачном пире. Неделя 14-я по Пятидесятнице. Митрополит Антоний Сурожский.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Все призваны Богом, Творцом нашим, к вечной жизни, к тому, чтобы войти в это изумительное таинство любви, которое представляет собой Царство Божие, когда мы все призваны быть Божиими детьми, быть Ему родными, более того – видеть во Христе, Который стал человеком нас ради, брата по человечеству и Бога по природе. И через это увидеть в Боге нашем Отца и стать, по дивному слову апостола Петра, причастниками Божественной природы.
Но сегодняшняя притча нас предупреждает о том, что не все, кто призван, войдут в эту славу.
Разве мы не похожи на людей, описанных в сегодняшнем Евангелии и в другом отрывке, который мы читаем тоже в один из воскресных дней?
Разве мы не говорим Богу: я купил кусочек земли, участок, – я должен его освоить, он – мой… И через это теряем нашу свободу идти к Богу, потому что мы врастаем в эту землю под предлогом, что мы ею обладаем, тогда как она над нами получает власть…
Разве мы не говорим Богу постоянно: Господи! у меня есть дело, – я вспомню о Тебе потом, помолюсь Тебе когда-то, когда-нибудь, позже, но сейчас я должен сделать, я должен творить; разве я не призван себя выразить до конца, стать творцом?..
И проходят годы, десятилетия – и никогда не приходит момент, когда мы говорим: сделано наше дело на земле, я от него теперь свободен, теперь я могу забыть все, все земное, и только быть лицом к лицу с Богом, вместе с Которым, ради Которого, во имя Которого я всю жизнь жил и творил…
В другой притче некто из призванных говорит: я поженился, – мне некогда прийти к Тебе; у меня своя, земная радость, мне некогда разделить Твою, мне довольно моей; Твоя у меня что-то отнимет: время, какой-то кусочек сердца, что-то из моего живого чувства придется перенести на Тебя – а я хочу все сохранить для себя…
Разве мы не поступаем так постоянно, разве мы не страшно похожи на этих призванных, которых любил царь, любил Господь – и любит! – которых зовет к Себе, но которым на Него времени нет: земля, дела, собственное счастье – этого достаточно, чтобы оторвать нас от вечности, от Живого Бога, от самой Любви.
И как же поступает Господь в этой притче? Он обращается к Своим слугам и говорит: раз призванные не захотели прийти, то позовите теперь тех, кому и в голову не пришло бы прийти, потому что кто бы их пустил? Пойдите, соберите нищих, соберите хромых, слепых, разбитых жизнью, оскверненных жизнью, таких, которые через жизнь пронесли только изнурение души и тела, лохмотья жизни, – пусть придут!
И они приходят, они спешат, они отвечают на милость – изумлением, на любовь – благодарностью, они спешат с чувством стыда: как же им предстать перед царем? Как же им войти в это Царство Божие, в эти светлые палаты Божий?.. Как же, на самом деле, в лохмотьях, которые остались нам от славы нашего первородства, войти в Царство Божие?
В дверях встречает всякого Божия любовь, всякий встречает Спасителя Христа, Который на Кресте отдал Свою жизнь, чтобы иметь право каждому сказать: „Войди!”, каждого очистить, каждого омыть, каждого одеть в брачную одежду, вернуть ему славу первородства, изначальную славу, красоту, сыновство.
И все входят, изумленные, трепетные, благодарные. Один только не в этом духе пришел; он пришел, потому что слышал, что здесь кормят. Он – голодный и сможет досыта поесть; он холодный – там будет тепло: он бездомный – там будет кров. У него нет чувства благодарности или изумления перед этим; он только радуется тому, что представился такой дивный случай утешиться за всю горькую, бездольную жизнь. И он прорывается, как бы неочищенный, непрощенный, неомытый, неосвященный, в лохмотьях и грязи своей, к пище.
Нам это кажется таким непонятным, таким страшным: неужели он не мог подумать о том, кто его приглашает, благоговейно, трепетно очиститься, чтобы хоть напоследок можно было войти в это Царство?..
Но разве не на него именно мы так постоянно похожи? Когда мы идем к Богу в молитве, когда мы идем к Богу в причащении Святых Таин – о ком и о чем мы думаем? Разве почти каждая наша молитва не исчерпывается словами: Господи, дай, дай, защити, избави, дай?
Разве мы не употребляем как бы Самого Бога просто как источник, из которого мы можем получить все, что мы потом, как блудный сын, растратим – грехом, недостойно: недостойно не только Бога и Его любви, но и самих себя?.. Дай, дай! – и ничего другого. А когда дал – как редко бывает даже, что мы скажем: Благодарю Тебя, Господи!..
Как часто люди приходят ко мне, говоря: Я хочу причаститься, потому что мне тяжело, потому что душа моя изныла, потому что жизнь во мне как-то уже не жизнь, а полусмерть… Причащаемся мы тоже, чтобы от Бога взять как бы последнее: Его жизнь, Его собственную жизнь, чтобы пожить мгновение, и растратить эту жизнь.
Святой Серафим Саровский говорил одному посетителю: Да, Бог слышит тебя, да, – Бог исполняет твои молитвы: но разве ты не понимаешь, какой ценой? – Всей жизнью, всей страстью, всей смертью, всем сошествием во ад Сына Его Единородного…
Подумаем и мы: не похожи ли мы на первых званых, которые отказались прийти, потому что довольно им земли, не нужен им Бог и небо? Или на тех, которые Бога вспоминают только тогда, когда обездоленность дошла до предела, и они вдруг вспомнят или обнаружат, что можно от Бога получить то, что они уже имели и растратили, – хоть мгновение этим пожить, поживиться и вновь растратить?
Как будет страшно – не потому, что Бог нас отвергнет, не потому, что Он нас осудит, – когда мы станем (когда-нибудь: на земле ли, после смерти ли) перед Богом и вдруг поймем, как мы были любимы и как мы были всю жизнь безразличны, забывчивы, себялюбивы: как мы к Нему относились бесчеловечно…
Подумаем об этом: пусть проснется в нас все благородное и светлое: изумление перед Его любовью, перед Его красотой и личностью, благодарность перед Его милостью и лаской и заботой, тем уважением, с которым Он к нам относится, и если мы можем еще – ответим Ему любовью. Сейчас еще есть время: как бы не пришел момент, когда мы скажем: о, ужас, – поздно!..
Аминь.
